1943 страницы текста. Именно столько занимает обвинительное заключение по "делу об очистке". Тюремные сроки по этому делу получили три действующих и один бывший сотрудник Кроноцкого заповедника. 15 июля 2022 года суд признал их виновными в хищении выделенных из госбюджета на ликвидацию накопленного экологического ущерба денежных средств в размере 450 млн рублей путем растраты в составе организованной преступной группы.
Вынесенный по этому делу приговор практически дословно повторил обвинительное заключение. Следствие построило всю позицию на свидетельских показаниях. Именно свидетели (в первую очередь, двое осуждённых по этому же делу — они, напомним, пошли на сделку со следствием и получили условные сроки) якобы помогли доказать факт преступления.
Как записано в обвинительном заключении (полный текст имеется в распоряжении ИА KamchatkaMedia), в 2014 году бывший директор заповедника Тихон Шпиленок, "узнав о выделении ФГБУ "Кроноцкий государственный заповедник" из бюджета Российской Федерации целевой субсидии на проведение мероприятий, направленных на ликвидацию на территории Кроноцкого заповедника последствий загрязнения и иного негативного воздействия на окружающую среду в результате экономической и иной деятельности, действуя умышленно из корыстных побуждений и с корыстной целью, решил похитить указанные денежные средства путем растраты, для чего создать организованную преступную группу, в состав которой должны были войти, как подчиненные ему работники, так и лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность на территории Камчатского края".
Редакция ИА KamchatkaMedia попыталась разобраться в свидетельских показаниях по делу. А заодно выяснить, почему в позиции обвинения, несмотря на её устрашающий объём, мнения многих свидетелей не были отражены.
Правда или оговор?
В огромном уголовном "деле об очистке" условно можно выделить две группы свидетельских показаний. Первая группа описывает якобы имевшие место действия и слова покойного директора Кроноцкого заповедника Тихона Шпиленка, "подтверждающие" преступную деятельность сотрудников заповедника. На основании этих слов осуждены Терехова, Паничева, Корчигин и Поздняков.
Большая часть версии обвинения о том, как разворачивалось "дело об очистке", записана со слов Александра Ильина (проработал в заповеднике с февраля 2015 по август 2016 года в должности заместителя директора по охране заповедных территорий, в 2015 году был председателем комиссии по приемке работ ООО "Экология", выигравшего конкурс на подрядные работы по очистке) и Виталия Дрозда (предприниматель, руководитель ООО "Экология", осужденный в 2020 году Петропавловск-Камчатским городским судом; именно Дрозд первым пошёл на досудебное соглашение со следствием).
И Виталий Дрозд, и Александр Ильин подчёркивают главенствующую роль Тихона Шпиленка, постоянно сообщая в показаниях, что именно он выступал с предложениями по реализации якобы преступных схем, был в курсе всего происходящего, а также отдавал распоряжения всем вовлечённым сотрудникам. При этом опровергнуть сказанное директор заповедника, скончавшийся за два года до дачи этих показаний, никак не мог.
Оба свидетеля довольно много времени уделяют личности бывшего директора заповедника. Ильин, в частности, рассказывает: "Осуществляемый Шпиленком Т.И. тип управления учреждением являлся авторитарным: директор требовал от своих подчиненных беспрекословного выполнения его указаний, а в случае их неисполнения, не церемонился и создавал такие условия, что ослушавшийся сотрудник вынужден был уволиться в кратчайшие сроки. Шпиленок Т.И. лично осуществлял подбор кадров таким образом, чтобы окружить себя надежными сотрудниками, которые бы его беспрекословно слушались, а по своим профессиональным качествам могли выполнять его указания. Авторитарный тип управления позволял Шпиленку Т.И. осуществлять руководство посредством устных указаний, отдаваемых в том числе и по телефону".
В рамках "дела об очистке" давали показания и другие бывшие сотрудники заповедника. В деле фигурируют, например, бывший главный бухгалтер В.М. Коробанов, бывший заместитель начальника отдела правового и кадрового обеспечения О.А. Харченко и другие. Интересно, что для обвинительного заключения как будто специально отобрали тех свидетелей, в чьих показаниях прослеживается личная неприязнь к директору и сотрудникам.
Например, бухгалтер Коробанов, который в своих же показаниях сообщает о конфликтах с Тихоном Шпиленком и другими сотрудниками, согласно обвинительному заключению, заявил (сохранены орфография и пунктуация оригинала — прим. ред.): "Тереховой О.В., П., К. начата подготовка организации конкурса по ликвидации накопленного экологического ущерба. Эти сотрудники входили в круг доверенных людей Шпиленка Т.И., отличались исполнительностью его указаний. Их работа по подготовке конкурса ему (Коробанову В.М.) не афишировалась, держалась в тайне, так как Шпиленок Т.И. боялся утечки информации. Роль Тереховой О.В. заключалась в проверке конкурсной документации, корректировке технического задания, обосновании цены контракта, размещении конкурсной документации, личном участии в заседании конкурсной комиссии и обеспечении в целом достижения целей, поставленных Шпиленком Т.И. относительно данного конкурса. Рабочее место Тереховой О.В. находилось в одном с ним кабинете, всю работу она выполняла при нём". Преступные намерения Оксаны Тереховой Коробанов обосновывает, например, такими аргументами, как "была очень хорошо осведомлена о проекте", "демонстрировала хорошее отношение к представителю подрядчика Лагуткину" или "имела на рабочем месте сейф, ключи от которого были только у неё". По мнению обвинения, это должно указывать на вовлеченность финансиста Оксаны Тереховой в преступную схему; на непредвзятый взгляд, однако, больше похоже на разборки внутри коллектива.
Кадровик Харченко в 2019 году также заявила следствию: "В заповеднике существует целый "штаб", в который, среди прочих, входят Терехова О.В. и Паничева Д.М. Под предлогом защиты учреждения "от нападок" правоохранительных органов, входящие в "штаб" лица своим авторитетом оказывают давление на иных сотрудников ФГБУ "Кроноцкий государственный заповедник", в целях дачи ими показаний, опровергающих обвинение Шпиленка Т.И. и приближенных к нему лиц". В протоколе также записано, что Харченко "может охарактеризовать Терехову О.В. как человека с криминальным складом ума" и "уверена, что за всеми выявленными фактами хищений, во главе со Шпиленком Т.И., стояли Терехова О.В. и Паничева Д.М". И снова не подкрепленные аргументами утверждения, в которых видна личная неприязнь.
Возможно, покойный Тихон Шпиленок действительно отличался жёстким характером и повышенной требовательностью к подчинённым. Этого стоило ожидать от директора заповедника, способного за несколько лет искоренить у себя на территории "браконьерскую мафию". Возможно, и его подчинённые не всегда оказывались "белыми и пушистыми", могли участвовать в конфликтах внутри коллектива или вызывать недовольство. Но может ли это быть аргументом в пользу хищения почти полумиллиарда рублей?
Закопали на словах
Вторая большая группа показаний — это слова якобы "очевидцев" закопок мусора. Одно из основных обвинений в адрес осуждённых гласит, что объекты накопленного вреда (бочки с топливом, мусор, остовы техники и части строений) на заповедном тихоокеанском побережье якобы закопали или частично сожгли, вместо того чтобы вывезти их. Следствие сочло, что работы по очистке были проведены фиктивно — а значит, огромное и очень вредное "наследие" советских нефтяников и геологов было закопано где-то на территории заповедника. И опять основывался практически полностью на показаниях свидетелей. А эти показания даже в большей степени, чем обвинения в адрес Тихона Шпиленка, построены на догадках, домыслах, ссылках на кого-то.
Вот, например, цитата из показаний Ильина: "Примерно в конце августа 2015 года он узнал, что в ходе производства работ на территории Кроноцкого заповедника работниками ООО "Экология" часть мусора сжигается на побережье, а бульдозерами выкапываются ямы, куда скидываются части строений и металлом, после чего их закапывают. Об этом ему стало известно от сына — Ильина О.А., когда тот вернулся из бухты Ольга, где работал в качестве разнорабочего ООО "Экология". Сын рассказал ему, что руководитель работ<…> отдавал распоряжения: где, что и как закапывать и сжигать, при этом пояснял, что эти вопросы согласованы с руководством ФГБУ "Кроноцкий государственный заповедник". Государственные инспекторы видели, как они закапывали и сжигали мусор, но ничего не говорили о том, что этого делать нельзя".
Ему вторил в ходе предварительного следствия и Виталий Дрозд, вот цитата из его показаний: "Какой именно объем мусора был захоронен, он не знает, но в период обследования территории обнаружено гораздо больше мусора, чем это изначально заявлялось. Для вывоза всего объема мусора, находившегося в местах производства работ, потребовалось бы гораздо больше времени, сил и денежных средств. Во время обсуждения со Шпиленком Т.И. и Л., почему все-таки мусор был закопан, они поясняли, что из-за рельефа местности и погодных условий судами мусор вывезти было нереально, а так закопали и никто об этом не узнает".
Похожие показания дал анонимный свидетель, который в документах обвинения фигурирует как "Майкл Фелпс": "При производстве работ на территории Кроноцкого заповедника, по указанию руководства ООО "Экология", наемными рабочими закопано несколько тонн металла и маслянистой земли, которые следовало вывезти из Кроноцкого заповедника в рамках исполнения договора. Схроны под отходы были сделаны при помощи специальной техники. Уложенный в схроны лом металла имел большой объем, поэтому занимал много места".
Кстати, следственные органы опросили и самого Алексея Накамуру, и даже провели следственный эксперимент с выездом на место предполагаемых "закопок". Но вот результаты этого эксперимента в обвинительном заключении не отражены.
На видео следственного эксперимента на вопрос "Были ли какие-то объекты закопаны в землю?" Накамура чётко отвечает: "На моих глазах и по моему указанию такого не было". Алексей описал и процесс вывоза некоторых объектов с территории: "У нас по плану здесь была площадка номер один по сбору металлолома. Всё то, что было здесь рядом, с этих мест свозилось всё сюда. Это есть на фотографиях. Всё здесь концентрировалось, собиралось в кучу по подходу судна. "Сосновка" подходила сюда, то есть судно под погрузку. Становилось вот сюда (показывает) на осушку, высыхало, и мы техникой подвозили к борту, а они брали краном на борт".
Примерно это же говорят, например, Артем Ладыгин, специалист по обращению с отходами ООО "Экология", и Сергей Буняев, один из разнорабочих, работавших на очистке (видеоинтервью с ними имеются в открытых источниках). Имеются и фото— видео-репортажи, где можно своими глазами увидеть то, что описывал следователям Алексей Накамура. В частности, видеооператор Илья Мельников не только отснял гигабайты репортажей о ходе работ по очистке, но и записал видеообращение, где рассказал о ходе работ. "В мои задачи входила фиксация процесса по ликвидации этого ущерба, фото— и видеосъемка. Она начиналась из Петропавловска, потом я снимал процесс погрузки на "Сосновку", потом я неоднократно примерно восемь раз в течение лета вылетал на вертолёте в Кроноцкий заповедник и фиксировал всё происходящее там. Финальной съемкой был процесс выгрузки металлолома и бочек с различными отходами по улице Рябиковской. Меня никто не ограничивал, я снимал всё, что хотел. Никакого монтажа нет. Все отснятые материалы сохранились, и их огромное количество. Они были предоставлены на рассмотрение", — подчеркнул Мельников.
Однако по непонятным причинам следствие, как считают адвокаты, "не дало этим фактам должную правовую оценку".
Более того, после завершения следственных действий, на суде, начала вырисовываться другая картина. В нашем распоряжении имеется предоставленный стороной защиты фрагмент стенограммы показаний Виталия Дрозда в рамках судебного заседания. Вот что он сказал: "Ваша честь, я хочу дополнить свои показания. Сказать, что вообще целью руководства Кроноцкого заповедника, сотрудников Кроноцкого заповедника и нашей компании было выполнение контракта, то есть очистка Кроноцкого заповедника. Для этого составлялся контракт, то есть руководство заповедника и сотрудники заповедника, они преследовали благие цели по очистке заповедника. Наша компания хотела выполнить этот контракт. Нам был выгоден этот контракт. Мы делали, конечно, все, для того, чтобы победить в этом конкурсе. <...> Я вообще не понимаю, что здесь делают сотрудники заповедника, потому что они всячески помогали именно исполнению контракта. Ну они контролировали контракт, помогали в его исполнении, то есть в техническом плане каком-то".
Что касается закопок объектов, Виталий Дрозд рассказал: "Еще хочу заметить, что мы не стремились уменьшить свои затраты. Если во втором случае контракта мы разбирали домики бетонные, да, мы оставили этот бетон, потому что невозможно его было вывезти, но, чтобы вы понимали, бетон не является опасным отходом. То есть в принципе, да, мы сжигали дерево на территории где-то, нужно было в бочке, специальным способом это делать. Но остальное было вывезено как полагается".
Как сообщало ИА KamchatkaMedia, Министр природных ресурсов и экологии РФ Александр Козлов поручил организовать независимую экспертизу участка территории Кроноцкого заповедника с привлечением экспертов на предмет сокрытия, якобы, остатков неубранного накопленного ущерба. Тем самым Минприроды России — потерпевшая сторона в "деле об очистке" — фактически берёт на себя функции следствия и суда. Ведь команда Кроноцкого заповедника за два года рассмотрения дела так и не смогла, по их словам, добиться обследования территории.
Возможно, результаты этой экспертизы помогут понять, какие из "свидетелей очистки" в конечном итоге говорили правду.
