Владимир Слабука — полковник запаса, заслуженный работник культуры Российской Федерации, лауреат нескольких творческих премий. Автор девяти публицистических книг, значительная из которых посвящена истории советских и российских органов государственной безопасности и пограничной охраны на северо-востоке страны. ИА KamchatkaMedia публикует окончание очередного исторического исследования Владимира Викентьевича о малоизвестных страницах отношений Японии и нашей страны.
ТОМУ, КТО ВЕТКУ СЛОМАЛ... (ЧАСТЬ 1)
ТОМУ, КТО ВЕТКУ СЛОМАЛ... (ЧАСТЬ 2)
"Район воздержания"
Скудеющие подходы лососей к берегам Камчатки, Курильских остров, Сахалина, в нерестовые реки материковой части советского Дальнего Востока, обозначившиеся уже в 1952 году и ставшие пугающе очевидными на последующих путинах, вначале связывали с естественными причинами — климатического и биологического характера. Отраслевая наука даже пыталась подводить под умозрительные заключения результаты "объективных" исследований. Выводы ученых, впрочем, решительно не совпадали с наблюдениями рыбаков. Они все чаще обнаруживали в уловах лососей с характерными белесыми следами, оставленными капроном наплавных сетей.
Кто-то в массовом порядке выставлял дрифтеры в открытом море вдали от глаз пограничных сторожевых кораблей, охранявших кромку 12-мильной полосы территориальных вод, и на изрядном удалении от традиционных путей советских торговых и пассажирских судов, у которых не возникало необходимости отрываться на значительное расстояние от родных берегов. Активный промысел развертывался в основном в акваториях, которые в 1977 году получат статус исключительной экономической зоны Советского Союза, а теперь — РФ. Тогда эта громадная с высокой биологической продуктивностью водная поверхность, через которую проходили миграционные пути идущих на нерест лососей, не имела ограничений на ведение хозяйственной деятельности.
Советский Союз, к началу 50-х годов не располагавший сколь-либо значительным добывающим флотом, способным работать вдали от берегов, если и рассматривал эти акватории как районы промысла, то лишь через призму многолетней перспективы. Пока страна довольствовалась результатами прибрежного лова лососевых. На нём практически всецело в тот период базировалась рыбная отрасль Камчатки.
После капитуляции Токио в сентябре 1945 года Советскому Союзу отошли все японские концессионные промыслы на территории СССР с их развернутой производственной инфраструктурой, продолжалось создание и собственных предприятий. К началу 50-х годов на Камчатке действовали 40 рыбокомбинатов, 45 рыбоконсервных заводов со 130-ю линиями переработки. Добыча лососей в рекордном 1951 году превысила 100 тысяч тонн. А в целом на Дальнем Востоке в послевоенные годы вылавливалось от 200 до 290 тысяч тонн красной рыбы, но вдруг объёмы промысла начали критически падать. В Москве знали о причинах оскудения лососевых стад, идущих на нерест в реки советского Дальнего Востока.
Японские рыбаки. Фото: из открытых источников
Политическая разведка СССР сообщила в Центр о заключенной без излишней огласки в 1952 году трехсторонней конвенции между Канадой, США и Японией о правилах промысла лососей в северной части Тихого океана уже на следующий день после подписания документа. Согласно соглашению, Токио "добровольно" отказывался от вылова красной рыбы восточнее 175° западной долготы. Пишу "добровольно" в кавычках, потому что никто согласия Японии, фактически оккупированной Соединенными Штатами, не спрашивал. Вашингтон только двумя годами ранее разрешил Стране восходящего солнца вести промысел вдали от родных берегов. И промысловые суда островного государства направились в богатую ценными биоресурсами северную часть Тихого океана.
США, обнаружив масштабный иностранный промысел в водах, имевших для них экономическое значение, церемониться не стали и направили японцев на запад, где нагуливался лосось, нерестящийся в реках Советского Союза. Акватория, из которой выставили рыбаков Страны восходящего солнца, получила красноречивое название "район воздержания".
В Москве прекрасно осознали последствия нового порядка промысла, и, возможно, готовили контрмеры, но тут произошли два события, которые отвлекли внимание центра от лососевой проблемы. Вначале на Северные Курилы и юго-восток Камчатки в ноябре 1952 года обрушилось катастрофическое цунами. Оно унесло тысячи жизней и разрушило десятки прибрежных населенных пунктов. Потребовались организация спасательных мероприятий и восстановительные работы, на фоне которых проблемы рыбной отрасли казались незначительными.
А затем, в марте 1953 года, после смерти Иосифа Сталина советское руководство окунулось в яростную борьбу за власть, и ситуация с японским промыслом на Дальнем Востоке по понятным причинам выпала из поля зрения Кремля.
Между тем, Япония наращивала промысел в акваториях восточнее 175-го меридиана. В 1952 году у берегов Камчатки вели промысел лососей три плавбазы. Их работу обеспечивали 62 дрифтера, которые выставляли сети за кромкой территориальных вод СССР и надежно перекрывали ход лососю, идущему в нерестовые реки полуострова. Каждый дрифтер ежесуточно выставлял 300 — 350 сетей с длиной порядков по 10 — 12 километров. Общий вылов японцев в 1952 году составил 4,5 тысячи тонн. В следующем году он вырос почти в четыре раза, до 16 тысяч тонн. В 1954 году у берегов Камчатки вели промысел 7 плавбаз, выставлявших 205 дрифтеров. Их общий улов составил 40 тысяч тонн лосося, преимущественно нерки и чавычи. Через год 14 плавбаз и 396 дрифтеров выловили 135 тысяч тонн! Некоторые эксперты полагают, что реальные объёмы добычи оказались еще выше, чем официально зафиксированные.
Одновременно критически снижался вылов лососевых советскими дальневосточными рыбаками. Как уже отмечалось, с 200 — 290 тысяч тонн в первый послевоенный период они упали до 80 тысяч тонн — в 1955 году.
Росла активность японцев и на промысле других видов морепродуктов. В Беринговом и Охотском морях они вылавливали сельдь, краба, камбалу, минтая, окуня, все виды палтуса, угольную рыбу. Японцы также активизировали нелегальный промысел в территориальных водах Советского Союза. Только за путину 1956 года пограничники задержали 54 японские шхуны с общей численностью экипажей 765 человек. Отмечались случаи, когда команды промысловых судов Страны восходящего солнца высаживались на берега Камчатки и Курильских островов.
Откровенный биологический терроризм наших морских соседей привел к социально-экономическому кризису на Камчатке. Лосось перестал идти в реки полуострова. Береговая рыбная промышленность Камчатки лишилась сырьевой базы. Закрывались комбинаты, моторно-рыболовные станции, население бросало поселки, расположенные на побережье. С полуострова началась обратная миграция населения.
"Линия Булганина" и Итиро Коно
Эти события в более поздний период назовут советско-японской рыбной войной. Ситуация требовала от Москвы принятия экстренных мер. Отношения между СССР и Страной восходящего солнца на тот момент отличались высоким градусом напряженности. У Советского Союза и Японии отсутствовали дипломатические отношения. С 1952 года в советском представительстве в Токио оставались всего шесть сотрудников. Из них только глава миссии имел дипломатический паспорт.
Одна из важнейших внешнеполитических задач, которая со всей остротой встала перед Москвой после того, как завершился дележ кресел на кремлевском Олимпе, касалась именно Японии. Обе стороны понимали необходимость нормализации отношений и заключения мирного договора. Параллельно с ним в повестку дня взаимосвязано включался ряд других вопросов, в том числе условия ведения морского промысла в северо-западной части Тихого океана.
Переговоры начались в июне 1955 года на территории комплекса советского посольства в Лондоне. Глава японской делегации Сюнъити Мацумото практически сразу изложил длинный список условий, при выполнении которых Токио соглашался на заключение мирного договора. От Москвы требовали все Курильские острова, южную часть Сахалина, возвращение на родину осужденных в СССР японских военных преступников. На третье место в списке требований Токио поставил рыболовную проблематику.
Советская сторона соглашалась удовлетворить значительную часть японских условий. Тогдашний советский лидер Никита Хрущёв передал в Лондон, что готов пойти даже на территориальные уступки. Он считал возможным передать Токио крохотный архипелаг Хабомаи и остров Шикотан. Никита Хрущёв выдвинул своё предложения, не посоветовавшись с МИДом во главе с ещё сталинским наркомом иностранных дел Вячеславом Молотовым, не известив Верховный Совет СССР, который только и мог согласно советской конституции решать территориальные вопросы.
Сергей Тихвинский, известный российский и советский дипломат, академик, назвал решение Хрущёва "необдуманным волюнтаристским шагом".
И даже несмотря на широкий фронт советских уступок, переговоры в Лондоне завершились с единственным результатом: договорились их продолжить в следующем году.
Японцы продолжали наращивать вылов рыбы в северо-западной части Тихого океана, в Охотском и Беринговом морях. Нерестящиеся в советских реках лососевые стада всех пород стремительно деградировали, предприятия рыбной отрасли на Камчатке закрывались, поселки на западном и восточном берегу полуострова пустели.
Советское руководство от констатации проблемы перешло к действиям.
В марте 1956 года Совет Министров СССР принимает постановление "Об охране запасов и регулировании промысла лососевых в открытом море в районах, смежных с территориальными водами СССР на Дальнем Востоке". Оно ограничивало промысел красной рыбы в период её нереста для советских предприятий и иностранных фирм. Устанавливалась так называемая "Линия Булганина" — по имени тогдашнего председателя Совета Министров СССР Николая Булганина.
Иностранные промысловые суда лишались права находиться в районе, который ограничивался с востока и юга линией, проходящей от мыса Олюторского на севере до точки 48 градусов северной широты и 170 градусов восточной долготы — на юге, а затем на запад до острова Анучина. Тихоокеанский флот получил приказ открывать огонь по иностранным промысловым судам, пересекшим линию Булганина. Промысловая армада Японии, десятки, если не сотни тысяч рыбаков и переработчиков, оставались не у дел.
В Москву для ведения переговоров срочно вылетел министр сельского и лесного хозяйства, в чьём ведении находился и морской промысел, Итиро Коно. Перед ним стояла задача заключить специальную советско-японскую конвенцию, определяющую правила промысла в открытом море северо-западной части Тихого океана. Её подписали 14 мая 1956 года.
Конвенция позволяла японцам в водах, примыкающим к границе Советского Союза, в "урожайные" годы добывать дрифтерным способом 100 тысяч тонн лосося, в неурожайные — 80 тысяч. Это лишь немногим меньше того, что вылавливала Страна восходящего солнца на лицензионных промыслах на территории СССР, которые существовали до 1945 года, и значительно больше объёмов добычи камчатских рыбаков. Конвенция, действовавшая до 1977 года, несколько ограничивала масштабы японского промысла, но не настолько, чтобы способствовать восстановлению лососевого стада.
Советскую делегацию на переговорах с Итиро Коно возглавлял министр рыбного хозяйства СССР Александр Ишков. Ставя подпись под заведомо невыгодным для страны документом, он не смог или не посчитал нужным хотя бы посоветоваться с Вячеславом Молотовым. Согласно официальной версии, в ночь подписания конвенции до министра иностранных дел не смогли дозвониться.
Существует и другая точка зрения на эти события. Ишков проигнорировал Молотова по прямому указанию Хрущева, который к этому времени вступил в открытую конфронтацию с министром иностранных дел и другими сторонниками Сталина в верхних эшелонах власти. Их, а также "примкнувшего к ним Шипилова", годом спустя назовут антиправительственной группой.
Ишков же, когда стала ясна суть заключенного соглашения, отделался легким выговором.
Дата вступления в силу конвенции оговаривалась двумя важными условиями — либо вступлением в силу мирного договора между двумя странами, либо в день установления дипломатических отношений между Москвой и Токио. Парадоксально, но как отмечают многие исследователи, включить эти положения в документ, очевидно выгодные для советской стороны, Александру Ишкову посоветовал его японский коллега Итиро Коно.
19 октября 1956 года Советский Союз и Япония подписали совместную декларацию, прекращающую состояние войны между странами. Восстанавливались дипломатические отношения, объявлялась амнистия для японских военных преступников. СССР брал на себя обязательства после заключения мирного договора передать Японии острова архипелага Хабомаи и Шикотан.
Территориальным подарком, уступками по рыболовным вопросам Никита Хрущев надеялся, что в мирном соглашении удастся закрепить за Токио статус нейтральной державы, но по обыкновению ошибся в расчетах. У США имелось своё видение будущего Страны восходящего солнца.
Еще в октябре 1955 года госсекретарь Соединенных Штатов Джон Даллес в официальной ноте предупреждал Японию, что нормализация отношений с Москвой "может стать препятствием для осуществления программы помощи Японии, разрабатываемой правительством США". А после подписания в Москве декларации Вашингтон потребовал от Токио добиваться возращения Кунашира и Итурупа. В противном случае США отказывались возвращать Стране восходящего солнца оккупированную Окинаву.
Министр иностранных дел Японии Мамору Сигэмицу и Джон Даллес в августе 1955 года в Вашингтоне. Фото: fondsk.ru
В 1960 году Япония дала согласие Соединенным Штатам на размещение на своей территории американских баз. В ответ Москва заявила, что передача островов Хабомаи и Шикотана выпадает из повестки дня, поскольку территориальные уступки приведут к расширению американского военного присутствия у берегов СССР.
Пройдут чуть больше тридцати лет, и министерство иностранных дел России, возглавляемое Андреем Козыревым, начнет деятельную подготовку передачи Японии островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и архипелага Хабомаи.
Начальник Генерального штаба делает ставку на прессу
Территориальный вопрос японский премьер-министр Тосики Кайфу поднял на встрече с Михаилом Горбачёвым в апреле 1991 года. Первый и последний президент Советского Союза не высказал принципиальных возражений против передачи оспариваемых остров Токио. Такую же позицию продемонстрировало и новое руководство России во главе с Борисом Ельциным.
Территориальные уступки Япония обещала компенсировать финансовой подпиткой РФ, которая в 90-е годы прошлого века находилась в глубоком социально-экономическом кризисе. Размер помощи не оговаривался, и она, как и в случае с выводом наших войск из Германии, могла оказаться символической. И все шло к тому, что Япония получит "северные территории", но тут вмешался Генеральный штаб. Однако в отличие от анекдота подключение ГШ, а точнее, его начальника генерала армии Виктора Дубынина, позволило России острова сберечь.
Дрифтерный промысел японцев и его побочные результаты. Фото: оперативная съёмка Пограничных органов ФСБ России
Дрифтерный промысел японцев и его побочные результаты. Фото: оперативная съёмка Пограничных органов ФСБ России
Дрифтерный промысел японцев и его побочные результаты. Фото: оперативная съёмка Пограничных органов ФСБ России
Дрифтерный промысел японцев и его побочные результаты. Фото: оперативная съёмка Пограничных органов ФСБ России
Есть основания полагать, что к "операции" по сохранению Курил генерала подтолкнула аналитическая записка ГРУ. В ней сообщалось, что в ходе намеченного на сентябрь 1992 года визита Бориса Ельцина в Токио одной из центральных тем станет вопрос передачи Японии южных Курил в обмен на материальную помощь России. Параллельно из МИДа в Генеральный штаб пришло письмо, в котором Андрей Козырев предлагал рассмотреть вопрос передислокации частей Российской армии с островов на материк.
Виктор Дубынин, рискуя должностью, решил действовать на упреждение. Он организовал пресс-тур на Курильские острова для большой группы российских журналистов на самолете Министерства обороны.
Полет затянулся. Борт несколько раз сажали, говорили, что полеты на Курилы временно приостановлены, но Виктор Дубынин сумел добиться своего. Журналисты прилетели на острова 10 августа 1992 года. И уже на следующий день ведущие российские средства массовой информации начали публиковать материалы об остром негативном отношении жителей Курил к передаче островов Японии и о том, что Россия в этом случае теряет. В городах Дальнего Востока, в том числе в Петропавловске-Камчатском, прошли протестные демонстрации. И в целом российский политический барометр ясно показывал, что страна воспримет однозначно негативно передачу островов Японии.
Но МИД продолжал работу в этом направлении. Виктора Дубынина пригласили в Министерство иностранных дел, где чиновники, курирующие японское направление, требовали со ссылкой на поручение Андрея Козырева ускорить вывод войск с островов. Генерал всячески тормозил принятие такого решения. Ему неоднократно давали понять, что строптивость обернется для генерала отставкой, а то и еще чем похуже. Насколько такие угрозы имели под собой почву, Виктору Дубынину узнать не довелось. У него неожиданно обнаружили стремительно развивающийся рак. Виктор Дубынин скончался на 49-м году жизни, в ноябре 1992 года.
Звание Героя России ему присвоили спустя 11 лет, как настоящему патриоту своего Отечества, одной из заслуг которого, несомненно, являются сбереженные для страны острова с громадными морскими и океанскими акваториями экономзоны вокруг них. К их сохранению приложили усилия и российские спецслужбы.
Генерал-майор Борис Ратников, занимавший в 1991 — 1994 годах пост первого заместителя начальника Главного управления охраны РФ (ныне ФСО), в одном из интервью рассказал, как это происходило.
По его словам, спецслужбам, по всей вероятности, действующим по единому плану с Генеральным штабом, дважды, начиная с сентября 1992 года, удавалось переносить визит Бориса Ельцина в Токио под видом того, что японская сторона не в состоянии обеспечить безопасность высокого гостя. Поездка состоялась только в сентябре 1993 года, когда первый российский президент уже не располагал тем потенциалом доверия у граждан страны, которое он когда-то имел. В условиях острого противостояния с Верховным Советом РФ Борис Ельцин не рискнул идти на передачу островов, но работа по заключению мирного соглашения, поиску взаимоприемлемого решения проблемы "северных территорий" продолжалась вплоть до марта текущего года.
Российское правительство в ответ на присоединение Японии к санкциям против РФ приостановило переговоры о заключении мирного соглашения и поиска компромиссов вокруг территориальной проблемы. Токио неожиданно выразил недоумение решением Москвы, словно реакция России не поддавалась прогнозам.
В истории взаимоотношений Японии с нашей страной было сделано немало шагов, о которых Стране восходящего солнца потом приходилось жалеть. Как тут вновь не вспомнить строки японской поэзии о том, что дерево дарит свой горький аромат тому, кто ветку сломал.
Автор выражает благодарность Марии Федотовой за помощь в работе с источниками на японском языке.
