О том, почему мы живем на Камчатке. О том, что нам здесь нравится и не очень. Об интересных путешествиях, о любимых местах, об улицах города и людях — в проекте ИА KamchatkaMedia “Камчатка и камчатцы”.
Сегодня своими мыслями и чувствами о полуострове, ставшем родным, делится Евгений Кириллов. Он отработал более трех десятков лет судьей Камчатского краевого суда, сейчас уже — в почетной отставке. Награждён государственной наградой — медалью ордена "За заслуги перед Отечеством II степени". Евгений Петрович — автор нескольких книг, член Союза Писателей России. В декабре минувшего года в Москве Евгению Кириллову за его творчество, полное любви к Родине, вручили звезду "Наследие".
Камчатскому писателю Евгению Кириллову вручили звезду "Наслед— Евгений Петрович, поделитесь воспоминаниями о своей малой родине. Знаю, что детство у вас было непростое…
— Я появился на свет в 1950 году, в Забайкалье, в поселке Кенон, который стоит на берегу одноименного озера. Это один из микрорайонов Читы, раньше был пригородом. Послевоенные годы шли. Но я ведь тогда совершенно не понимал, что мое детство — какое-то непростое.
Посёлок Кенон. Дом Кирилловых посредине. Фото: Евгений Кириллов
Так получилось, что меня растила бабушка, Мария Павловна. Почему? Рядом с нашим поселком была воинская часть, там служил парень-красавец, он был полковым музыкантом, играл на духовых инструментах, рисовал хорошо. По нему вздыхали все девчонки в округе. А он выбрал мою маму. Они полюбили друг друга, встречались до тех пор, пока солдата не демобилизовали. А когда он уехал, выяснилось, что мама ждет ребенка. Вы же понимаете, что в те годы, особенно на селе, это считалось великим позором. Мама плакала постоянно. Молодая была, а сердце разбито уже. В общем, она перебралась в город, а потом совсем из нашего края уехала, у нее появилась новая семья. А мы с бабушкой остались в поселке. Отчество мне по деду дали.
Моего деда Петра Антоновича Кириллова арестовали еще в 1937 году, по ложному доносу. Как я выяснил потом, его вскорости расстреляли. А бабушке не сообщили об этом, она так и ждала долгие годы его возвращения.
Бабуля после ареста мужа осталась одна с пятью детьми. И у нее, как у жены врага народа, отобрали все возможности. Она даже пенсию не получала. И на работу устроиться не могла. По сути мы жили на то, что вырастим в огороде. На то, что сделаем своими руками. Бабушка шила хорошо. Я рос в труде. И по дому быстро научился все делать, и в огороде, и чинить, и шить, и вышивать даже могу. Мы жили очень бедно, буквально на копейки.
Женя Кириллов во дворе родного дома. Фото: Архив героя материала
Но, когда мама летом приезжала, и они с бабушкой вечером шептались о том, что, может, меня надо к ней в семью забрать… я аж весь съеживался. Не хотел! Зачем?! Я так любил бабушку, поселок, озеро, рыбалку и своего кота. Это сейчас могу оценить, что детство трудное было, а тогда оно мне казалось хорошим и самым счастливым.
Женя с мамой. Фото: Архив героя материала
— Отца не пытались искать?
— Пытался. Когда стал взрослым. Уже будучи судьей, делал запросы. К сожалению, в первый раз получил отписку — просто люди без души отнеслись, не проверили хорошо, написали, что не проживает такой гражданин, и родственников не имеется в том месте, где, по моим сведениям, должен был жить отец. Я поверил той отписке, потому что сам всегда относился к работе ответственно. Спустя еще несколько лет знакомый судья из того региона предложил перепроверить информацию. И оказалось, что родственники отца там все-таки жили. Я ездил, разыскивал. Но время было упущено. Когда я был близок к цели, оказалось, что отец уже умер. Так и не увиделись с ним.
— А как Камчатка случилась в вашей судьбе?
— Благодаря маме. Это она уехала сюда первой, еще в 1955 году. У нее был муж, за которого, я так думаю, она вышла не по любви. Всю жизнь продолжала любить моего отца, постоянно о нем говорила. Но это уже другая история. Сестра у меня родилась тут — Риточка. На Камчатке мама работала в Морском торговом порту, в столовой. Они спустя годы все же развелись с мужем, он уехал, а мама одна с дочкой осталась. И вот как-то мама поскользнулась возле своей столовой, упала и сломала копчик. Ей было трудновато одной справляться, пока восстанавливалась после травмы, и бабушка меня попросила поехать маме помочь. Мне было уже 18. До армии несколько месяцев оставалось, и я решил полететь на Камчатку.
— Помните этот день? Какие были первые впечатления?
— Очень хорошо помню! Это был август 1968 года. Я, наверное, влюбился в Камчатку еще в самолете, когда увидел из иллюминатора эту красоту: вулканы, сопки, реки и нереальную зелень! Да, у нас в Забайкалье тоже красиво, но пейзаж более однообразный, и трава в августе уже такая выжженная. А здесь все было сочное, зеленое.
Потом, помню, на второй день после прилета мы с мамой отправились в центр. Он не был похож на то, как он выглядит сегодня. Шла отсыпка Култучного озера, недалеко от сопки был рынок, помню, камбалу там продавали. Там рядом пирс был, к нему подходили мотоботы и выгружали рыбу.
И вот я впервые смотрю на Авачинскую бухту… Говорю маме: "Я хочу здесь искупаться!". Она отвечает: "Да ты чего? Холодно же!". А я в этот момент уже раздеваюсь и бегу в воду. И такой восторг у меня! Брызги попадают на лицо, я языком слизываю их с губ, а вода-то солёная! Так необычно. Я все детство в озере плавал, а тут целое море!
Еще одно из воспоминаний тех первых дней: бабушка до отлета на Камчатку мне в дорогу, в нижнее белье, зашила деньги. Помните, как в фильме "Любовь и голуби"? На какой-то экстренный случай. Но я ничего не потратил. И вот уже здесь распорол кармашек, достал эти пять рублей и маме протягиваю. А она говорит: "Оставь себе". Я так поразился. У меня таких денег сроду не было. Потом мне мама куртку купила с капюшоном. Какая же она была красивая! Я бедно одевался, очень бедно, откуда у нас с бабушкой средства на какую-то модную одежду? Да и купить в те годы было трудно что-то приличное. А тут куртка. Да какая! До сих пор помню, как надел ее и пошел на стадион "Спартак" на танцы. Вообще, на Камчатке у меня другая жизнь началась…
— Профессию судьи вы в юности уже себе выбрали?
— Нет, что вы! До нее прошло очень много лет и много чем я занимался. У себя в Забайкалье, еще до отъезда, я выучился на сантехника, на Камчатке сразу пошел в автошколу учиться, потом была армия.
Август 1969 год. Остров Сахалин, город Корсаков. Фото: Архив героя материала
И после армии меня вернули туда, откуда призывали — опять-таки на Камчатку. Я маме сказал, что подзадержался я тут, ведь приезжал ненадолго, только ей помочь, пора обрано ехать. А она отвечает, мол, а чего сразу уезжать, сходи в моря — хоть подзаработаешь денег, мир посмотришь, а потом, если захочешь, вернешься в Забайкалье. На том и порешили. Так я здесь и остался… навсегда. Пошел в пароходство работать. И, правда, увидел полмира. Был на Кубе, и в Северной Корее, в Канаде, в Японии, в Бельгии, в Англии, в Папуа-Новой Гвинее, да еще много где. И когда уже на берег списался после 16 лет морей, только тогда поступил в юридический и позже стал работать в суде. Это уже другая, большая глава моей биографии. Об этом времени написал рассказы для первой своей книги.
В Верховном Суде РФ. Март 2006 года. Фото: Архив героя материала
— А как вы писателем стали?
— Я очень любил читать. В детстве чтение было моей самой лучшей наградой, отдушиной. Старался бабушке быстрее помочь все переделать, ждал, когда она мне скажет, что могу идти отдохнуть… И тут же бежал читать. До самой ночи. Бабушка заглянет ко мне: "Хватит свет жечь, выключай и спать давай!". Я тогда что стал делать… Включал радиоприемник, звук убирал, но панель-то светилась у него. Вот это и был мой ночник, благодаря которому я продолжал книжки читать в ночи. Читал все подряд. И классиков, и советскую литературу, стихов много знал наизусть. Даже Чарльза Дарвина прочел. Сам о писательстве и не думал.
О чем мечтал Женька?. Фото: Архив героя материала
И вот однажды задали нам интересное сочинение. Тема его звучала так: "Что бы я сделал, если бы стал невидимкой?". И одноклассники мои все написали что-то про политику тех лет: кто-то бы к президенту Кеннеди пробрался и уничтожил бы его, кто-то спасать Патриса Лумумбу отправился бы…
А я один написал про природу. Я помню написал что-то в этом роде: "Если бы я был невидимкой, я бы часами сидел у гнездышка птички и смотрел, как она воспитывает своих малышей, как она их кормит, как учит летать ...". Ну и там дальше расписал, как узнавал бы лесные секреты разные и рассказывал бы потом людям, как и что в природе происходит. Учитель мне пятерку поставила. Похвалила! Сказала, мол, ты там подправь немного и в журнал какой-нибудь отправь.
А у меня любимейшим журналом был "Юный натуралист", единственный, который я выписывал. Я его читал от корки до корки, копил все номера. И вот я отправил туда свое сочинение и стал каждый номер ждать с еще большим нетерпением. Но так и не напечатали.
Потом, когда уже работал судьей, стал рассказы короткие писать о своей работе, о детстве, о людях. Очень люблю короткую форму. А потом взял и собрал все это и выпустил свою первую книгу "Рассказы камчатского судьи". Потом вышел сборник детских рассказов "Солнышко для всех", и третья моя книга — "За душевным покоем", где я собрал свои истории об охоте. Эти свои сборники я выпустил в печатном виде, а сейчас все публикую в интернете, на сайте "Проза.ру". Приглашаю читателей на свою страничку --
https://proza.ru/avtor/kirillov7&s=50
— Вот вы столько стран объездили, столько видели, а на Камчатке какие у вас любимые места?
— Я и Камчатку почти всю объездил. И по работе в свое время, и я ведь еще ко всему заядлый охотник и рыбак — поэтому побывал в разных уголочках. Нереально мне выбрать любимое место. Я Камчатку всю люблю. Целиком! Если говорить о живописных местах, то это Кроноцкий заповедник, Жупановский лиман… Я о нем в своей книге написал. Про каждый уголок — свои воспоминания.
А вот с тем местом, которое считают жемчужиной Камчатки и одним из чудес России, — с Долиной гейзеров — у меня очень печальная история связана. Я отправился туда в поход, получил от газеты "Моряк Камчатки" задание написать статью. Поэтому я старался не отставать от нашего гида Володи, чтобы в блокнот успевать записывать его интересные рассказы. И вот нам речку надо было переходить. Володя говорит: "Женя, давай за мной, и будем оттуда ребят принимать". Он туда перепрыгнул, а мне в этот момент под ноги бросилась собака и так жалобно заскулила, я замешкался, потом собаку на руки поднял, чтобы она не упала в речку. А в это время девушка одна, Люда, уже успела перепрыгнуть вместо меня. И в ту же секунду с горы скатился огромный валун. Люда и Володя погибли.
Если б не та собака, погиб бы я. Как там говорят, кто верит в случай, тот не верит в Бога…
В Долине гейзеров. Сентябрь 2004 г.. Фото: Архив героя материала
— Суровый у нас край. Многие, выйдя на законный отдых, покидают полуостров. А вы остались…
— Вы знаете, у меня более 90 процентов коллег, как вышли на пенсию, сразу уехали отсюда. А я и не собирался. Я построил себе дом здесь, мы живем в нем с женой и младшей дочкой. Уже не представляю своей жизни без этой природы. Душе моей здесь хорошо.
— С каким цветом у вас ассоциируется Камчатка?
— Мое самое любимое время здесь, если говорить о красках, — с конца августа по октябрь. Я люблю смотреть, как палитра меняется: сначала изумрудное все, потом темно-зеленое, затем бордовые штрихи появляются, и желтые, и насыщенные красные. Это многоцветие очаровывает! И зима здесь особенная.
Люблю чистый белый снег за городом. Жду, когда укроет все кругом. А как на солнце искрится! Могу встать и смотреть вдаль бесконечно… На Камчатку наглядеться невозможно!
