О том, почему мы живем на Камчатке. О том, что нам здесь нравится и... не очень, и очень не. Об интересных путешествиях по родному краю, о любимых местах, об улицах города и людях — в проекте ИА KamchatkaMedia “Камчатка и камчатцы”.
Сегодня своими чувствами и мыслями о Камчатке делится Герман Горшков.
"Три брата". Фото: Фото: Архив Г. Горшкова
Герман Горшков — камчатский журналист, трудился на телевидении и в различных печатных изданиях полуострова. Земляки также помнят его по работе в молодёжном театре "Розыгрыш".
Откуда родом и какими судьбами на Камчатке?
— Так случилось, что мой папа, Станислав Васильевич, морской офицер, получил направление на службу из Таллина, где я родился, сначала в Калининград, а оттуда — на Камчатку. Это произошло в достаточно короткий отрезок времени, и потому совсем не помню место рождения (да меня никогда туда и не тянуло, я явно не анадромный тип), Кёниг узнал только в зрелые годы, так что считаю себя абсолютным камчадалом. Поскольку осознавать окружающий мир я начал здесь, Камчатка — моя малая родина, и нет других вариантов.
Герман с родителями. Фото: Фото: Архив Г. Горшкова
Первые впечатления
— Даже в три мои года от роду меня поразило обилие снега. Он ослеплял меня бликами, приятно холодил руки, а в толще своей отливал голубым, если поглубже вступить валенком в сугроб и вытащить ногу обратно (не всегда в валенке), что демонстрировало его безупречную чистоту. И что уж говорить о том, как потрясающе он был вкусен!
Камчатское детство. Фото: Фото: Архив Г. Горшкова
Всегда было видно бухту и Вилючинский вулкан. Когда я шёл через дорогу в школу №10 или просто гулял по району, я каждый раз ими любовался. С тех пор ничего не изменилось, и я продолжаю получать радость от всего, что ежедневно вижу вокруг себя.
Почему сегодня Камчатка? Хотели когда-то уехать отсюда?
— Первая моя попытка оторваться от корней была запланирована на лето 1988 года, когда я заканчивал наш педагогический институт и решил лететь в Москву поступать в Щуку или Щепку на актёрский факультет — сказалась моя тяга к сцене и опыт игры в успешных самодеятельных молодёжных коллективах. Но одна из любимейших женщин в моей жизни, мой декан Людмила Михайловна Пастушенко, пригласила меня в свой кабинет и задала всего один вопрос:
— Мой мальчик, ты хочешь быть Германом Горшковым на Камчатке или готов стать никем в Москве?
На тот момент у меня не было слов для ответа, но в считанные дни я понял всё, что она имела в виду. И до сих пор благодарен ей за то, что она так позаботилась обо мне на всю оставшуюся жизнь. Я остался здесь, и до сих пор ни разу не пожалел об этом.
Потом появились реальные перспективы трудиться по приглашению уже по новой моей стезе — на "ТВ-6" у Эдуарда Михайловича Сагалаева, затем — очень интересная и масштабная работа в рекламной сфере у моего лучшего друга в Питере.
Было несколько шансов переехать на ПМЖ в США, но меня всегда останавливало прекрасное понимание того, чем мне придётся пожертвовать взамен. Это базовые ценности каждого человека — природа, экология и люди, среди которых ты живёшь. И последний пункт всегда был решающим — в конце концов, я не был готов расстаться ни с кем из вас.
Родители к тому времени переехали на материк, дело было вовсе не в них. И это те самые базовые личные причины, по которым я до сих пор тут живу и буду жить.
Чего здесь не хватает?
— Хотя по третьему пункту есть нюансы. Они в том, что мне катастрофически не хватает той душевной атмосферы, в которой все мы жили в 60-80-е годы. Это была золотая пора человеческих отношений. Многие не запирали двери в доме, подвозили друг друга на машинах или мотоциклах бесплатно, кормили у себя чужих детей вместе со своими, давали (или занимали) в московских аэропортах нужную сумму землякам, летевшим домой и потерявшим билет или деньги. Постоянно ходили друг к другу в гости без повода — просто потому, что соскучились, и частенько вместе пурговали. Убирали в подъездах, когда это было нужно — сами, не дожидаясь дворника. Останавливались на обочине, видя водителя, сгорбившегося над пробитым колесом или дымящимся радиатором. Этот перечень можно продолжать ещё долго, вы прекрасно его знаете и без меня.
И всё это теперь угасло. Нет, может быть, и не закончилось, но завяло, как забытый нерадивыми хозяевами неполитый цветок. И сегодня я живу в гетто. В филиале Бронкса или Гарлема.
Около половины соседей переехало в мой подъезд совсем недавно, и они не только не здороваются в ответ, но даже отворачиваются. На полу всегда в изобилии и в ассортименте мусор — обёртки от сладостей, окурки и прочая дрянь. Всё это появляется ежедневно — несмотря на то, что работают дворники. Стены исписаны и изрисованы похабщиной — за исключением этажа, где живут авторы всего этого, дети и внуки тех, кто совсем недавно рос в той самой незабываемой атмосфере душевной и физической чистоты. Причины этому всем известны: людское равнодушие к воспитанию своих детей и к самим себе, отсюда — падение требований к жизненным стандартам и привычка жить в свинарнике. И я тоже невольно в нём живу. Но не привык — и радуюсь тому, что хотя бы могу его чистить. Каждый день. Понемножку.
Самое яркое путешествие по Камчатке? Самая дальняя точка от П-К, в которой вы побывали?
— Благодаря работе в "Корякгеолдобыче" я облетел почти всю Камчатку, за исключением нескольких маленьких населённых пунктов: то погоды не было, то времени успеть слетать из Корфа туда и обратно за световой день — в общем, разные были причины. Так что самый дальний населённый пункт, где мне посчастливилось побывать, — Аянка.
Палана. Фото: Фото: Архив Г. Горшкова
Но самым ярким путешествием по полуострову стала моя поездка в Эссо и Анавгай в составе студенческого театра "Розыгрыш" в 1987 году, а нашими боевыми товарищами были девчата из театра танца "Контрасты". Такая комсомольская агитбригада произвела фурор по пути и туда, и обратно — и мы все очень крепко сдружились. До сих пор рад тому, что привязан сердцем к Иннуле Каминской и Маришке Базановой. Одно из ярких воспоминаний об этом турне: на нашем ПАЗике лопнул ремень генератора по пути из Эссо в Анавгай, аккумулятор быстро сел, и мы заглохли. Ночь, мороз за 50 — и меньше, чем через час мы поняли, чтО за печальный финал нам светит на этой пустынной трассе. До утра вполне могли и не дотянуть. Водитель облил бензином и поджёг запаску, чтобы мы могли хоть как-то согреться, и она почти уже догорала, когда к нам подъехал абсолютно случайный попутный грузовик, который благополучно дотащил нас до места.
Крепкие камчатские объятия. Фото: Фото: Архив Г. Горшкова
Любимое место в городе?
Халактырский пляж и Лагерные бухты. Все три. Они как чеховские сёстры — разные, и каждая красива по-своему. Когда у меня есть возможность, я беру походное кресло, еду на океан и сажусь у прибойки. Могу просидеть так несколько часов, просто смотреть и слушать. К этому невозможно привыкнуть.
Путешествия под парусом. Фото: Фото: Архив Г. Горшкова
Район, в котором вы живёте? Почему именно это место?
— Я живу на Садовой и очень люблю свой район. Папа с мамой получили здесь ведомственную квартиру, и я прожил в ней бОльшую часть жизни. Учился в школе возле дома, в ней же потом работал. Я почти всех тут знаю, причём многих — с самого детства, и многие знают меня. Это словно ПГТ, тут есть всё, что нужно для жизни, вид на бухту потрясающий, в пяти минутах хода в гору начинается дикая природа — что ещё нужно для счастья? Хотя из-за копящихся нюансов подъездного гетто начинаю задумываться о смене жилья.
Любимый ресторан, кафе? Без какого камчатского продукта вам трудно представить свою жизнь? Умеете ли вы сами готовить какие-то камчатские блюда?
— Если бы переехал на материк — трудно было бы прожить без корюшки-зубатки и камбалы. Вяленых. Без микижи — люблю её больше любой красной рыбы. Без хариуса — я ем его сырым: морожу, ошкуриваю и строгаю с соевым соусом и васаби. Могу сготовить тельное, но это для совсем уж дорогих друзей — слишком трудоёмкий процесс.
Бухта Бичевинка. Камчатские деликатесы. Фото: Фото: Архив Г. Горшкова
Конечно, очень хороши наши рыбные пельмени, сам могу их делать и на материке друзей учу: несколько раз вёз туда мороженую лососину и на месте давал родным и близким мастер-класс. Давно это было, однако…
Любимый ресторан, он же кафе и бар — дача моего друга на 25 километре. Там мы несколькими семьями едим и пьём всё самое вкусное и любимое. А с общепитом в последние годы отношения как-то не сложились…
Люди на Камчатке правда особенные?
— Если бы они не были особенными — я не смог бы здесь жить. Как и прежде, на Камчатке очень много умных, честных, открытых и щедрых людей с огромными сердцами, и многие из них — мои друзья, мои духовные сёстры и братья. Именно они меня и восхищают. Простые люди, ежедневно живущие свою жизнь так, как следует Человеку, хотя их скромность никогда не позволит им так о себе отозваться. Поэтому я сделаю это за них. Именно они — главные сокровища нашего края.
С каким цветом у вас ассоциируется Камчатка?
— Наверное, больше всего с зелёным — уж очень я люблю камчатское лето, и всегда, словно в детстве, с нетерпением его жду. Невероятно оно у нас богатое, нигде на свете (а бывал я много где) я не видел такого лета, как наше. Даже в дождь. Хотя против зимы ничего не имею — ведь и в ней есть свои прелести. Да и короче она стала, характер смягчился. Но всё-таки…
Если не Камчатка, то...?
— Крым. Я в восторге от его природы самой по себе, от её даров, её энергии, от этих просторов и ветров.
Крым. Фото: Фото: Архив Г. Горшкова
Ароматы степных трав; ласковое, как мамины руки, море; горы, похожие на наши сопки; множество друзей, обретённых в ходе моих путешествий туда. Почти камчатские характеры — гостеприимные и щедрые, яркие и жизнерадостные.
Но всё равно туда не перееду.
