Камчатский командир Магнус Карл фон Бем
Территория, подвластная администрации края в XVIII веке неоднократно менялась. До 1772 г. власть камчатских правителей распространялась только на полуостров и Курильские острова (северными границами территории, подвластной Камчатке, Крашенинников называет бухту Подкагерную на западном побережье и реку Карагу на восточном).
Указом 30 апреля 1772 года о назначении главного камчатского командира ему поручалась команда, помимо Камчатки и Курильских островов, над Гижигинской крепостью с округой и над вновь объясаченными островами, то есть Алеутскими. Лишь бунт Беневского заставил, наконец, обратить серьёзное внимание на Камчатку. Сама императрица проявила интерес к местным беспорядкам, предписав иркутскому губернатору усилить оборону территории, а 30 апреля 1772 года подписала указ о назначении камчатским главным командиром лично ей известного премьер-майора Магнуса Карла фон Бема.
В Иркутске Бем получил от губернатора Бриля подробную инструкцию из двадцати девяти пунктов. В ней говорилось: "1) поручается вам в команду вся Камчатская земля и все живущие там лица, Большерецкий, Верхний и Нижний остроги, Тигильская крепость и вновь построенная в Пенжинской губе в 1752 г. Ижигинская крепость, которая до сего состояла в ведении охотской канцелярии, а также принять в своё ведение Курильские и другие близ Камчатки лежащие острова и на них живущих ясашных инородцев; 4) вам же самим с камчатской большерецкой канцелярией состоять единственно под начальством иркутского губернатора и иркутской губернской канцелярии".
Таким образом, камчатский командир стал именоваться главным, и Камчатка впервые официально была подчинена непосредственно губернатору, хотя и не была выделена в самостоятельную административную единицу. Расширялась и территория, управляемая камчатским командиром, за счёт земель Гижигинской крепости. Эта территория почти совпадает с границами современного Камчатского края.
Инструкция Бриля предписывала Бему заняться укреплением обороны Камчатки, развитием сельского хозяйства, завести железоделательный завод, продолжить исследование Южных Курил и стараться привести в российское подданство их жителей "мохнатых курильцев".
Годы управления Магнуса Карла фон Бема были наиболее успешными в жизни Камчатки в XVIII в. Вот какую оценку деятельности Бема на Камчатке даёт историк Камчатки А. С. Сгибнев: "По прибытии в Камчатку Бем, прежде чем приступить к каким-либо распоряжениям, счёл необходимым ознакомиться с условиями вверенного ему края и бытом его обывателей. Для этой цели он посетил селения иноверцев, входил в мельчайшие подробности их жизни и как нежный отец не отказывал никому в добром совете и рассмотрении жалоб, хотя бы оне касались только семейной жизни. Примером своим он укротил наглость служилых, примирил их с туземцами и уничтожил, по возможности, взяточничество. Словом, его уму, честности, энергии и справедливости во всех действиях туземное население обязано своим освобождением от рабства и угнетения, тяготивших на нём более полувека".
Бем завёл в каждом селении общественные и частные огороды, посадки картофеля, в первые годы были получены неплохие урожаи ржи, овса, ячменя. Он возродил железоделательный завод близ Верхнекамчатска, завёл казённый солеваренный завод, чем снизил цены на соль более чем в двадцать раз. Он стал назначать на каждое судно, отправлявшееся на промысел на Алеутские острова, по два унтер-офицера для сбора ясака и предотвращения грубого обращения промышленников с туземцами.
Бем значительно увеличил доходы казны, много внимания уделял развитию школ, построил первую на Камчатке больницу, в которой работал первый врач на полуострове лекарь Робек. Бем в 1775 г. организовывал экспедицию на южные Курильские острова и лично вручил её руководителю И. М. Антипину подробную инструкцию.
В 1779 г., уже сдав дела своему приемнику капитану В. И. Шмалеву, Бем лично занимался организацией помощи экспедиции Дж. Кука, зашедшей 29 апреля 1779 г. в Петропавловскую гавань, показав себя настоящим дипломатом. В планах Бема было создание больниц во всех камчатских крепостях, перенос административного центра территории в Тигильскую крепость, учреждение на Камчатке навигацкой школы и прочее.
Айны, проживавшие в Северной Японии, во второй половине XIX века. Фото: ru.wikipedia.org
Айны на Камчатке
У камчатских казаков отпала необходимость посещать Южные Курилы после указа Екатерины II от 30 апреля 1779 года. Наградив организатора экспедиции 1775-1780 гг. П. С. Лебедева-Ласточкина медалью "За полезные обществу труды", императрица издала указ: "Приведённых в подданство на дальних Курильских островах мохнатых курильцов оставить свободными и никакого сбору с них не требовать, да и впредь обитающих тамо народов к тому не принуждать".
Именно в эти годы, в середине 1780-х гг., когда русские перестали посещать Южные Курилы, началась японская экспансия на север Хоккайдо, а затем японцы обратили внимание на соседние острова. На мысе Носяппу, самой северо-восточной точке Хоккайдо, есть памятник японцам, погибшим в сражении с айнами в 1785 г. На северном побережье появились японские гарнизоны, айнов стали привлекать к принудительным работам. Это отметил А. К. Лаксман, посетивший северный Хоккайдо в первые годы японской колонизации. Он сообщает, что в каждом селении "мохнатых курильцев" на побережье находились японские чиновники со служителями для сбора податей и торговцы. Но японцы жили здесь только летом. Японский чиновник сообщил Лаксману: "всегда уезжаем нынешним временем (дело было в октябре) в Матмай, а сюда приходим с первыми судами в майе месяце".
Правда, в связи с прибытием русского судна с посольством, японцам пришлось остаться на зиму в Немуро и соседних селениях. Лаксман также отметил, что курильцы находились в полной зависимости от японцев и были настолько ими запуганы, что не смели сами взять от русских мелкие подарки за услуги. При них всегда был японский надсмотрщик, который распределял эти подарки (обычно табак) среди айнов. "Японцы с ними весьма поступали свирепо и всё, что только курильцы промыслить могли, у них отбирали, даже их к промыслу и ко всяким тяжким работам принуждали Сверх того, рассказывали японцы, что мохнатые курильцы по северному берегу сего острова верны, а далее против двадцатого острова (Кунашира), равно как и на западной стороне живущие, весьма непостоянны и сумнительны".
Но этой покорности айнов северного побережья японцы добились лишь в последние годы перед приходом русских: "788 года в майе месяце пришло японское судно с разными товарами. Здешние и двадцатого острова курильцы, сговорясь между собою, сделали нападение и побили семьдесят пять человек японцев, а товары по себе разделили". Когда известие об этом дошло до княжества Мацумаэ, "был прислан из оного чиновник во ста пятидесяти человеках для разбирательства и усмирения по делу сего бунта и, собравши тех курильцев казнил начинщиков оного бунта и из их тойнов и старшин тридцать пять человек, коих головы осоливши, увёз в Матмай, а тела приказал разбросать". Но и после этого, по словам японских служителей, "курильцы в разных около здешних мест в пристанях и их стойбищах, живущих по пяти и по семи, смотря по селению, оное число японских служителей побили".
Полицейское управление. Фото: из фондов КГБУ ККОМ
О милиции
30 апреля 1918 года было подписано Постановление Петропавловского горсовета "О милиции", в котором говорилось: "Сформировать немедленно отряд охраны милиционеров в составе 9 милиционеров, секретаря и временно исполняющего обязанности заведующего городской милицией". Заведующим назначили Т. К. Юшина, старшим милиционером − Орлова.
1 октября 1918 г. резолюция II Камчатского съезда определила новый штат милиции (народной охраны): по Петропавловскому уезду: начальник милиции (В. У. Закржевский) — 1, секретарь — 1, старших милиционера –4 и младших — 10. В резолюции I Чрезвычайного Петропавловского уездного съезда Советов "О народной охране" от 18 марта 1920 г. указывалось: "Условия революционного времени требуют… создать специальный штат лиц, отдающих себя для службы на основах Советской власти… исключительно преданных Советской власти…". Милиция являлась единственной вооруженной силой Облнарревкома и решала все задачи по защите советской власти: разоблачала контрреволюционные заговоры, пресекала попытки белогвардейцев высадиться в Петропавловском порту, вела борьбу с уголовной преступностью. В ее ведение входили таможенная служба, охрана складов, надзор за пожарной безопасностью и санитарным состоянием города.
Новые постройки в Петропавловске: сзади — Никольская гора, слева — задняя стена церкви, построенная ещё при Завойко.. Фото: из книги Комарова В. Л.
Соль на Камчатке
"Именным указом 30 апреля 1764 года повелено казенную соляную продажу в Камчатке прекратить, а предоставить без всякой пошлины выварку соли частным лицам, и все какие есть там для этого казенные припасы подарить тому, кто может сделать лучшее употребление".
Но в 1769 г., 29 января и 1770 г., октября 19, Пленеснер донес, что вываркою соли в Камчатке частные лица не занимаются, потому что фунт меди там 1 руб., а дрова по 2 руб. сажень, а потому и соль обходится хозяину 5 и 6 рублей пуд, а в продаже до 8 руб. И тамошние жители вместо соли употребляют на соление рыбы тополевый пепел, а потому в рыбных припасах крайне нуждаются и голодуют.
При этом Пленеснер представил свое мнение, чтобы доставлять соль в Камчатку и Ижигу из Охотска и продавать ее по стоимости казне, с наложением провозной платы. Вследствие чего предписано было отправлять в Камчатку соль на казенных судах вместе с провиантом и продавать ее по 2 р. 5 к. пуд, не запрещая при том заниматься вываркою и частным лицам.
Также в этот день
30 апреля 1964 года открылось новое здание городского почтамта на ул. Ленинской, 56. Газета "Камчатская правда" сообщала, что в большом операционном зале разместились отделы "До востребования", приема переводов и телеграмм и отдел заказных писем.
30 апреля 1930 года на торжественном заседании президиума Тигильского райисполкома, посвящённом 1 Мая, утверждён Устав оленеводческого колхоза "Кояна", Утхолокского и Аманинского северных смешанных товариществ.
