Валерий Кравченко: Я играл во всех точках Камчатки, где можно было найти хоть одно пианино

8 июня 2023. О том, почему мы живем на Камчатке. О том, что нам здесь нравится и... не очень, и очень не. Об интересных путешествиях по родному краю, о любимых местах, об улицах города и людях — в проекте ИА KamchatkaMedia “Камчатка и камчатцы”. 

Летом 1968 года на Камчатке появился молодой человек в модном берете, который любил играть на рояле и испытывал неизменную тягу к путешествиям. Мог ли он тогда — 55 лет назад! — предположить, что с годами, десятилетиями его имя обретёт в культурном пространстве Камчатки особое значение, что он станет Заслуженным артистом России, а потом — и Почётным гражданином Петропавловска-Камчатского?

Сегодня Валерий Кравченко известен не только как яркий музыкант (концертный исполнитель, концертмейстер, педагог). Сотни публикаций в периодической печати, 13 книг по культуре и истории Камчатки, десятки буклетов, свыше 50-ти документальных фильмов — совсем не случайно в прошлом году, когда наш герой отмечал 80-летие, Камчатская организация Союза журналистов России присвоила ему звание лауреата премии "Журналистская слава Камчатки", а губернатор Владимир Солодов вручил юбиляру Почётный знак "За доблестный труд в Камчатском крае".

Своей историей любви с Камчаткой Валерий Кравченко поделился в нашем проекте "Камчатка и камчатцы"

— Валерий Трофимович, начнём, пожалуй, с самого начала. У каждого человека есть малая родина, где он родился и делал первые шаги по планете Земля. Откуда Вы родом?

— Увы, я — ребёнок войны. Я должен был родиться в Краснодарском крае. Но в 1942 году фашисты наступали на Кавказ, и моя мама бежала от бомбёжек по дорогам Северного Кавказа, добралась до Азербайджана, где в городе Ленкорань я и увидел свет. Но долго она там не пробыла. На пароходе пересекла Каспийское море, оказалась в Туркмении. Так что о свой "малой родине" мне и вспомнить нечего. Потом, когда немцев изгнали, мама вернулась домой, в Майкоп… У меня сохранилась удивительная фотография, сделанная 9 мая 1945 года. Её мы отправили папе, который ещё не вернулся с фронта.

Но он и потом не вернулся. Военный лётчик Трофим Кравченко погиб в Болгарии в 1947 году, где наши войска оставались после войны… А потом я рос снова в семье военного. Мой отчим — Иван Сергеенко, подполковник. Как водится в армии, нашу семью (в которой родились ещё два моих брата) помотало по разным уголкам Советского Союза. Жили в Узбекистане, Москве, Украине. Максимальный "оседлый" образ жизни случился в Харькове, где я начал заниматься музыкой, а потом закончил и консерваторию…

— Как в Вашей судьбе случилась Камчатка? 

— Жажда путешествий у меня с детства. Мой дед (по маминой линии) — Пётр Савельев — был в послевоенные годы директором Кавказского заповедника, жил в Сочи. Поэтому каникулы я часто проводил у него. Но мы не сидели на пляже. Приехал — и сразу в горы.

Потом, уже в студенческие годы, я стал мечтать увидеть Дальний Восток, Камчатку. Даже строил наивные планы (у меня сохранился блокнот с детальным маршрутом предполагаемого путешествия). "Масла в огонь" подлил известный журналист "Комсомольской правды" Василий Песков, который, посетив Камчатку и Командоры, публиковал в начале 60-х годов на страницах газеты свои вдохновенные очерки. И, несмотря на то, что меня, как одного из лучших выпускников, оставили трудиться в консерватории, я, отработав положенные два года, отправил три письма на Дальний Восток с предложением своих "музыкальных услуг".

Камчатка среагировала моментально: "Немедленно прилетайте" — говорилось в телеграмме. Так решилась Судьба…

Оказавшись в последние дни августа 1968 года в Петропавловске, я первым делом решил взглянуть на Океан. Прохожие махнули рукой, где он находится. И я пошёл. Дорог не знал. Но сказался опыт путешественника. После последней сопки, на тундре, увидел столб: "Стой. Государственная граница". Я оглянулся. Поблизости никого. Так и дошёл до берега, не встретив никакой охраны. На камешке установил фотоаппарат, затвор щёлкнул… С тех пор я сделал тысячи снимков на Камчатке. Но как приятно смотреть на тот первый — камчатский — кадр!.. 

— Что поразило, удивило? Помните свои ощущения от первых землетрясений? Встречались ли с медведем? В общем, как принимали весь наш камчатский колорит? 

— Что поразило? Конечно, Красота. Вечная, вечно меняющаяся Красота. Со временем я побывал во многих уголках Камчатки, поднимался на вулканы, наблюдал извержения, 25 лет подряд — летом — гостил в Долине гейзеров. Да что говорить: вот уже свыше полувека иду по проспекту Рыбаков на работу, а впереди — Авача. Всегда такая разная, заманчивая. Вспоминаю, как ночевал в пургу у кратера (когда он там ещё был). Вижу все детали, где шли, делали привалы. Где — при спуске, в 1969 году, закопал консервы, чтобы облегчить рюкзак… Да и с легендарным Песковым я познакомился на Камчатке, когда он прилетел на знаменитое Большое трещинное извержение Толбачика в 1975 году…

Первое и, наверное, самое впечатляющее землетрясение я испытал 25 ноября 1971 года. Я жил на КП, в однокомнатной квартире, на пятом этаже. Утром затрясло так, что я выскочил из квартиры, в чём спал. Даже очки надеть не успел. Было холодно. Я стоял в отдалении от дома и пытался сквозь свои близорукие глаза разглядеть, стоИт ли ещё дом или уже рухнул.

Вернувшись в квартиру, увидел, что пианино кто-то передвинул к противоположной стенке. Телевизор, встроенный в книжный стеллаж, валялся на медвежьей шкуре. На кухне рассыпалась посуда, разлился флакон с уксусом. Я позвонил на работу: приходить ли? "А что случилось? — услышал ответ директора. — НИЧЕГО не произошло…".

Потом, вечером, ложась спать, почувствовал холодный ветерок со стороны висящего ковра. Отодвинул его и — увидел сквозную трещину в стене… Затем нас всех расселили, дом три года ремонтировали, укрепляли. Вернулся я на КП уже не один, а со своей семьёй. Но это уже — другая история…

Первого медведя я увидел в устье реки Шумной, когда в 1969 году вместе со своим дедом (он прилетел летом на Камчатку) шёл впервые в Долину гейзеров. Молоденький медведик сидел на другом берегу ручья и спокойно наблюдал, как туристы ставят палатки, готовят что-то вкусненькое. В последующие годы (а я путешествую по камчатским тропам уже более полувека) я встретил не менее сотни медведей. Каждого успел сфотографировать.

Особенно поражает обилие медведей на Курильском озере и их полное равнодушие к людям. Проходят мимо, на нас не поглядывают. Но эта безобидность обманчива. Не обольщайтесь! Именно от лап одного из таких хищников лишился жизни человек, который любил, всячески оберегал медведей, рассказывал и показывал миру секреты их быта. Я имею в виду нашего друга Виталия Николаенко. Ровно 33 года он изучал и охранял природу Кроноцкого государственного заповедника. Создал огромную коллекцию медвежьих снимков, с которой ездил по миру. Успел издать альбом своих уникальных фотографий. А в конце декабря 2003 года пришла весть о его трагической гибели (кстати, 11 июня 2023 года Виталию могло бы исполниться 85 лет!)…

Говоря о "камчатском колорите", о котором Вы спрашиваете и который поразил меня в юности и продолжает восхищать по сей день, необходимо отдельно отметить искусство коренных народов Севера. Они — составляющая и ярчайшая часть того мира, который мы именуем коротким словом "Камчатка".

Я дружил с "Мэнго", в 1969 году ездил с корякскими артистами на гастроли в Монголию. Да и первая книга, с которой, собственно, и началась моя писательская тропинка в 1995 году, называлась просто: "Мэнго"…

О дружбе с мастерами национальной культуры можно рассказывать много и продолжительно. Александр и Екатерина Гиль, Георгий Поротов, Владимир Коянто, Татьяна Лукашкина, Борис Жирков, Светлана Беляева, Иосиф Жуков, Пётр и Даниил Ягановы, Валерий Етнеут, Кирилл Килпалин, Сергей Кевевтегин, Юрий Алотов, Галина Федотова, Сергей Адуканов, Кирилл Ичанга, Владислав Ринтытегин (и очень многие другие) — я благодарен судьбе, что они украсили мою жизнь своим талантом, добротой и помогли ещё крепче понимать и любить Камчатку. А ещё я счастлив, что наш сын — Дима Кравченко (ныне — известный звукорежиссёр и композитор, автор музыки Гимна Петропавловска-Камчатского) — одним из своих важнейших направлений творчества считает сбор и обработку национального фольклора. Его диск с современными обработками этнографической музыки "По ту сторону бубна" облетел весь Север России…