Три войны камчатских чекистов. Часть 1: Великая Отечественная

19 мая. 23 мая — День органов государственной безопасности Камчатки. В силу специфики служебных обязанностей сотрудников органов безопасности принято называть бойцами невидимого фронта. Пропитанная вычурной патетикой формулировка внутри самой профессиональной среды особой популярностью не пользуется. Прежде всего, потому, что сотрудники органов государственной безопасности отчетливо видят свою динамичную линию борьбы за интересы государства. Она имеет множество направлений, не прерываясь ни в мирное, ни в военное время.

ИА KamchatkaMedia публикует очередное историческое исследование Владимира Слабуки о камчатских чекистах, которые в разные периоды нашей истории исполняли служебный долг с оружием в руках. Владимир Викентьевич — полковник запаса, заслуженный работник культуры Российской Федерации, лауреат нескольких творческих премий. Автор девяти публицистических книг, значительная из которых посвящена истории советских и российских органов государственной безопасности и пограничной охраны на северо-востоке страны. 

"И трудно было умирать в последний день войны…"

30 апреля в Берлине немецкие войска начали массово сдаваться в плен, но на ряде участков протяженного советско-германского фронта гитлеровцы продолжали сопротивление. Одной из самой активной оказалась группировка противника в западной Чехии. Среди советских соединений, нацеленных на Прагу, бои в которой поставили завершающую победную точку в Великой Отечественной войне, находилась 351-я стрелковая дивизия 4-го Украинского фронта. В ней воевал камчатский чекист — старший уполномоченный ОКР "Смерш" капитан Дмитрий Дмитриевич Глебов.

На полуострове он прослужил с 1935 по 1940 годы, вначале в Быстринском районном отделении НКВД СССР, затем в аналогичном подразделении в Усть-Камчатске. 

На фронте он оказался в марте 1944 года. В этот период 4 Украинский фронт, в резерв Управления контрразведки "Смерш", которого капитана Глебова назначили оперуполномоченным отдела, вел тяжелые бои на Западной Украине. Успешно используя выгоды обороны в горно-лесистой местности, немцы отчаянно сопротивлялись. В тылу советских фронтов действовали отряды Украинской повстанческой армии. В открытые столкновения с подразделениями Красной Армии националисты, понимая, что будут мгновенно уничтожены, не вступали. Убивали имевших неосторожность, вопреки приказам, передвигаться по одиночке солдат и офицеров, повреждали линии связи, устраивали диверсии на коммуникациях… В этой сложной оперативной обстановке контрразведчикам приходилось трудиться без сна и отдыха, в буквальном смысле этих слов. На счету у Дмитрия Глебова несколько выполненных заданий по вскрытию и ликвидации банд ОУН. 

Немного стало легче, когда офицера назначили оперуполномоченным отдела контрразведки "Смерш" 904 артиллерийского полка 351-я стрелковой дивизии 4 Украинского фронта. Соединение с боями вошло в Закарпатье, населенное русинами. Здесь местные жители, несмотря на то, что значительная её мужская часть оказалось мобилизованной в венгерскую армию, сражавшуюся на стороне гитлеровцев, в целом лояльно относились к нашим войскам. Ни тогда, ни долгие годы новейшей истории "незалежной" русины не приняли украинского национализма. Наверняка, отчасти, поэтому современный официальный Киев отказывается признать, что в Закарпатье проживают представители отдельного этноса. 

Дальше 351-я дивизия воевала в южной Польше. В Верхне-Силезской наступательной операции соединение действовало на территории восточной Чехословакии. Здесь находились громадное количество военных предприятий, составлявших основу оборонной промышленности фашистской Германии, за них гитлеровцы держались стойко. Как позднее напишут в представлении к награждению Орденом Отечественной войны 1 степени, "В тяжелых боях тов. Глебов все время находился непосредственно в боевых порядках и неоднократно личным примером воодушевлял бойцов и командиров к стойкости и отваге, кроме того тов. Глебов сумел сберечь полк от проникновения вражеских элементов., тем самым обеспечивал его безопасность" (сохранены орфография и пунктуация документа).

День Победы 351-я дивизия встретила на марше в окрестностях Праги, но капитана Дмитрия Глебова в её рядах уже не было. Он погиб 2 мая в боях за город Орлов в Чехословакии. Вместе с бойцами 904 артиллерийского полка он выехал на грузовике с боеприпасами на батарею, стоявшую на переднем крае. Машина попала в немецкую засаду. Отстреливаясь от гитлеровцев, Дмитрий Глебов был убит. 

Две медали "За боевые заслуги" и орден "Отечественной войны" I степени отметили боевой путь камчатского чекиста. 

На берегу не отсиживался

10 апреля 1942 года из Шотландии с британскими и американскими грузами для советской промышленности, а также техникой и вооружением для Красной Армии вышел караван PQ-15. До Баренцева моря корабли и суда добрались относительно благополучно, потеряв под ударами гитлеровской авиации и от атак вражеских субмарин три парохода. Такие потери считались приемлемыми. У вышедшего тремя месяцами позже из 35 советских, английских и американских транспортов печально известного каравана PQ-17 до причалов Мурманска сумеют дойти только 13. Это стало настоящей трагедией, которая заставила наших союзников на длительное время прекратить поставки лендлизовских грузов через северную Атлантику, но весной 1942 года дела с проводкой конвоев обстояли еще более или менее благополучно. 

На ближних подступах к Мурманску, прикрывая от ударов немецких торпедоносцев и подлодок, караваны союзников встречали корабли советского Северного флота. В точку рандеву с караваном PQ-15 в конце марта 1942 года вышли и тральщики Отдельного дивизиона минных заградителей СФ. На одном из них находился и оперативный уполномоченный особого отдела НКВД Северного флота сержант государственной безопасности Леонид Ефимович Ноздрачев. Представляя его в мае того же года к награждению медалью "За отвагу", командир дивизиона капитан 2 ранга Колчин, особо подчеркивал, что чекист "принимал участие почти во всех операциях по обстрелу позиций противника, в конвойных операциях, а также в минных постановках".

В представлении на награждение к ордену Отечественной войны 2 степени Леонида Ноздрачева командование отмечало, что с начала августа 1941 года по июль 1942 года на эсминцах "Сокрушительный" и "Грозный" он участвовал в 66 боевых операциях, прошел более 10 тысяч миль. "В период боевых походах тов. Ноздрачев всегда являлся примером мужества и выдержки для личного состава эсминцев, в то же время успешно проводил свою чекистскую работу", — говорилось в документе. 

Даже по современным меркам цифры впечатляют. А в тот период любой выход в море наших кораблей и катеров, количественно и качественно уступавших противнику, был сопряжен со смертельным риском. Но сержант госбезопасности Ноздрачев не искал повода остаться в базе перед боевыми походами кораблей дивизиона. Находиться в гуще событий, рисковать ради правого дела было настоящей его душевной потребностью. 

Такой склад характера даже стал причиной увольнения Леонида Ефимовича из органов НКВД за несколько лет до начала войны, когда в должности оперуполномоченного он проходил службу на Камчатке. Полюбив женщину, чекист рискнул на ней жениться, несмотря на то, что руководство официально предупредило сотрудника о репрессированных родственниках будущей супруги. После увольнения по этой причине в июне 1939 года из органов НКВД он трудился на Камчатке простым рабочим в 4-й бригаде стройкорпуса Тихоокеанского флота.

В 1941 году, несмотря на все административные препоны, ему удается поступить в строительный институт, но учиться в нём не довелось. Вскоре после нападения Германии на Советский Союз, Ноздрачева восстанавливают в органах НКГБ и направляют на Северный флот на оперативную работу. 

В 1944 году Леонида Ноздрачева назначают оперуполномоченным контрразведки "Смерш" по разведывательному отделу штаба Северного флота. Здесь он добивается серьезных результатов. В мае 1944 года ему удалось предотвратить "групповую измену 3 человек из негласного аппарата РО ШСФ".

Фронтовой путь Леонида Ноздрачева после награждения первой медалью "За отвагу" отмечен другими боевыми орденами и медалями. После войны он продолжил службу в особом отделе Северного флота. Уволился в запас в звании капитана 2 ранга.

"Трусов и предателей не было…"

Причины увольнения из органов безопасности в предвоенные годы у некоторых камчатских чекистов оказались не столь благородны, как у Леонида Ноздрачёва. Но для тех, кто готов бросить в них камень презрения, поспешу напомнить о суровых реалиях конца тридцатых годов прошлого века, весьма непохожих на наши дни. Часто перед чекистами стоял непростой выбор: стать самому жертвой или взять на себя роль исполнителя политического заказа руководства страны в разматывании маховика репрессий. И, если сегодня такая дилемма представляется умозрительной и отвлеченной, то в те годы она имела страшные при том и другом выборе последствия. 

Не лишним будет напомнить, что доля репрессированных в рассматриваемый период чекистов не идет ни в какое сравнение с аналогичными показателями в других социальных группах. Она невероятна высока. Судили и расстреливали чекистов, если не напрямую по всем статьям пресловутой 58-й статьи УК, то за "утрату политической бдительности", а также за "перегибы и липование уголовных дел", и за "незаконные методы ведения следствия". 

Последнее обвинение, и надо признать вполне оправданно, в 1940 году предъявили и начальнику следственной части Камчатского областного управления НКВД СССР лейтенанту госбезопасности Алексею Кузьмичу Григорьеву. Наказание оказалось сравнительно легким. Григорьев сумел доказать, что действовал он по прямому указанию сверху, а потому отделался административным арестом и понижением в должности. 

Новым местом службы — в оперативно-чекистском отделе управления лагерей УНКВД по Хабаровскому краю Алексей Кузьмич откровенно тяготился. Разбирать причины драк и поножовщины между уголовниками мог оперативник и с гораздо меньшим опытом работы, чем у Григорьева, но перевода, а тем более повышения, опальному сотруднику никто обещать не мог. 

Первые месяцы войны ничего в рутинной работе сотрудников краевого управления лагерей не изменили. Их строго предупредили не переводить бумагу на рапорта с тщетными просьбами о переводе на фронт. Все изменилось после того, как в Сибири и на Дальнем Востоке начали формироваться новые дивизии. Для их комплектования, наряду с командно-политическими кадрами, требовались и опытные контрразведчики. Вот тогда и вспомнили об опальных сотрудниках, направленных на работу в лагеря, пожарную охрану и другие "теплые" места. Майор Григорьев получил назначение начальником особого отдела НКВД в формировавшуюся в Забайкальском военном округе 456-ю стрелковую дивизию. 

Соединение боевое крещение получило в феврале 1942 года в полосе наступления Западного фронта, под станцией Сухиничи. Необстрелянную дивизию бросили в наступление, в котором она, понеся большие потери, выполнить поставленную задачу не смогла. Но первый жестокий бой не обескуражил бойцов и командиров. В соединении не возникло паники. В этом просматривается и известная роль особого отдела дивизии, который возглавлял майор Григорьев. 

Командование сумело сделать должные выводы. В последующих боях соединение, переименованное в 97-ю стрелковую дивизию, действовало умело, результативно, и настолько успешно, что Ставка в начале 1943 года присвоила ей звание — 83-й гвардейской.

Соединение участвовало в ряде важнейших операций, определивших стратегическое лицо третьего года войны, в том числе — в кровопролитной Орловской наступательной операции, получившей кодовое название "Кутузов". Вскоре после её завершения гвардии майор был представлен к награждению орденом Отечественной войны I степени. В наградных документах говорилось:

"В период подготовительно-наступательных боёв тов. Григорьев как начальник отдела контрразведки умело руководил своими подчиненными ˂…˃, добился того, что в частях дивизии не было ни одного случая изменников Родины. Начиная с 11 июля 1943 года, в период наступательных боёв, находился непосредственно в боевых порядках, оказывал всестороннюю помощь командованию дивизии и частям. Там, где создавалась угроза, тов. Григорьев лично принимал участие в боях, одновременно помогая командованию в борьбе с паникерством. 

При занятии населенных пунктов вел исключительную борьбу по выявлению немецких пособников, при этом разоблачил десять предателей Родины, чем помог сорвать передачу информации немецким оккупантам.

С какими бы трудностями не сталкивались подразделения, тов. Григорьев добился того, что изменников Родины и трусов в дивизии не было".

Согласитесь, что для начальника контрразведывательного органа — это один из важнейших показателей качества работы. 

В октябре 1943 года Алексея Григорьева назначают начальником отдела контрразведки "СМЕРШ" 72-го стрелкового корпуса.

И вновь командование отмечает высокое качество и результативность работы офицера. В очередном представлении к награждению Григорьева осенью 1944 года читаем:

"В результате проделанной работы за период наступательных действий отделом "СМЕРШ" корпуса и дивизий разоблачено и задержано большое число агентов немецкой разведки, окончивших разведшколы". 

Всего фронтовой путь Григорьева отметили три боевых ордена. Мирная передышка после 9 мая 1945 года оказалась для него недолгой. Григорьев участвует в боях на территории Маньчжурии, затем в течение девяти лет продолжает службу, возглавляя особый отдел 53-го смешанного авиакорпуса.

Продолжение следует...

Смотрите полную версию на сайте >>>